Принцип «вне разумного сомнения»

Определяя форму вины подсудимого, который обвиняется в совершении преступлений против жизни и здоровья, в частности вины, которою характеризуется лишение жизни пострадавшего, необходимо во время судебного разбирательства и вынесения приговора исходить из обстоятельств, установленных в уголовном производстве, в частности:

• характера действий подсудимого, вследствие которых потерпевший лишен жизни;
• обстановки, которая предшествовала совершению преступления, орудия преступления;
• локализации телесных повреждений;
• поведения подсудимого относительно потерпевшего до и после совершения преступления.

При этом, целесообразно руководствоваться принципом «вне разумного сомнения», содержание которого сформулировано в п. 43 решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) от 14.02.2008 г. в деле «Кобец против Украины» (с отсылкой на первоначальное упоминание этого принципа в деле  «Авшар против Турции»  (Avsar v. Turkey), п. 282).  Высший специализированный суд Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВСС) полагает, что в соответствии с этим решением, доказывание, в частности, должно вытекать из совокупности признаков или неопровержимых презумпций, достаточно весомых, четких и согласованных между собой, а при отсутствии таких признаков нельзя констатировать, что виноватость обвиняемого доказана вне разумного сомнения.

Что же такое «разумное сомнение»? Какими критериями его можно определить?

ВСС, исходя из решений ЕСПЧ, указывает, что разумным является сомнение, которое основывается на определенных обстоятельствах и здравом смысле, вытекает из справедливого и взвешенного рассмотрения всех надлежащих и допустимых сведений, признанных доказательствами, или из отсутствия таких сведений и является таким, который вынудил бы лицо удержаться от принятия решения по вопросам, которые имеют для него наиболее важное значение.

ВСС отмечает, что во время проверки судом правильности квалификации преступления по ч. 1 ст. 115 УК в отдельных случаях возникают проблемные вопросы, связанные с размежеванием умышленного убийства без отягчающих обстоятельств и составов других преступлений против жизни. В частности, изложенное касается размежевания умышленного убийства (ч. 1 ст. 115 УК) и убийства по неосторожности (ч. 1 ст. 119 УК). Целесообразно отметить, что содержание обстоятельств, на основании которых можно прийти к выводу о наличии в противоправных действиях лица признаков умысла или неосторожности является неисчерпаемым, что предопределяет их индивидуальный характер. Вместе с тем, результаты анализа судебной практики свидетельствуют о том, что дача надлежащей оценки субъективным признакам должна быть осуществлена на основании поведения обвиняемого лица.

Например, постановлением коллегии судей судебной палаты по уголовным делам ВСС от 10.02.2015 г. отменен приговор Могилев-Подольского горрайонного суда Винницкой области от 11.01.2014 г., которым Г. признан виноватым в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК, и постановление Апелляционного суда Винницкой области от 28.04.2014 г., которым указанный приговор оставлен без изменений. В соответствии с обстоятельствами дела, подсудимый, Г., находясь в состоянии алкогольного опьянения, во время конфликта на основе внезапно возникших неприязненных отношений, переросших в потасовку, сжал руками шею пострадавшего Г.А., поскольку тот без согласия обвиняемого в темную пору пор зашел в его дом, нанес несколько ударов табуретом по голове, правым кулаком ударил у лицо и надавил коленями на грудь. От полученных телесных повреждений Г.А. умер на месте события.

Основанием для отмены судебных решений стало то, что в мотивировочной части приговора при формулировании обвинения, признанного судом доказанным, не был указан конкретный мотив и цели убийства пострадавшего, хотя именно исходя из мотивов и цели можно отличить умышленное убийство от других видов убийств, в частности, от убийства по неосторожности, которое квалифицируется по ч. 1 ст. 119 УК и по которой, по мнению защитника подсудимого, должны квалифицироваться действия Г.

Также суды первой и апелляционной инстанций не исследовали обстоятельства появления пострадавшего в доме подсудимого и его поведения, не дали правовою оценку доводам подсудимого о его пребывании в состоянии необходимой обороны. На основании изложенного, коллегия ВСС пришла к выводу о преждевременности квалификации действий подсудимого, как умышленного убийства по ч. 1 ст. 115 УК (№ 5-164км15).

В ином случае, приговором Бориспольского горрайонного суда Киевской области от 4.04.2014 г. Х. признано виновным в том, что во время ссоры с потерпевшим К. он осуществил выстрел в его грудь переделанным сигнально-шумовым пистолетом, причинивши ему тяжкие телесные повреждения, от которых настала смерть пострадавшего. Суд первой инстанции квалифицировал действия подсудимого по ч. 1 ст. 119 УК – как убийство по неосторожности, исходя из того, что не было установлено наличие у подсудного умысла на убийство К. Апелляционный суд Киевской области с таким выводом не согласился, отметивши, что Х. достоверно зная о свойствах пистолета, наличии одного патрона, сознательно направил пистолет вплотную к участку сердца пострадавшего и нажал на спусковой крючок пистолета. Суд апелляционной инстанции отменил приговор Бориспольского горрайонного суда Киевской области от 4.04.2014 г., постановив свой приговор, которым Х. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК, и назначил ему наказание в виде лишения свободы на срок 7 лет (№ 11-кп/780/514/14).

* * *

А в тех случаях, когда все же имела место неосторожность, оценивая такую форму вины, необходимо определить вид неосторожности – преступную самоуверенность или преступную небрежность, признаки которых закреплены в ст. 25 УК. В соответствии с п. 26 постановления Пленума ВС «О судебной практике по делам о преступлениях против жизни и здоровья лица» от 7.02.2003 г. № 2, убийство или причинение телесных повреждений вследствие преступной самоуверенности (как формы неосторожности) необходимо отличать от совершения этих действий с косвенным умыслом (когда виновное лицо предвидело и сознательно допускало наступление соответствующих последствий, не рассчитывая при этом на конкретные обстоятельства, которые могли бы их предотвратить), а убийство или причинение телесных повреждений вследствие преступной небрежности – от невиновного причинения вреда (когда лицо не предвидело наступления соответствующих последствий, не должно было и (или) не могло их предвидеть).

Например, именно исходя из изложенного, Апелляционный суд Николаевской области отменил приговор Березанского районного суда Николаевской области от 21.02.2014 г., которым Ш. признана виноватой в совершении убийства по неосторожности, и постановил свой приговор от 4.07.2014 г.  Квалифицируя действия подсудимой по ч. 1 ст. 119 УК, суд первой инстанции исходил из того, что Ш. во время ссоры с потерпевшим, желая принудить его воздержаться от словесных агрессивных действий в ее сторону, демонстрировала пострадавшему, который в этот момент сидел на кровати, кухонный нож, держа его в руке на уровне шеи и лица пострадавшего. Во время ссоры с подсудимой потерпевший, внезапно вставая с кровати, накололся на нож участком шеи, получивши колото-резанную рану с рассечением сосуда, от чего умер на месте, несмотря на попытки подсудимой остановить кровотечение.

Суд первой инстанции оценил действия подсудимой – как преступную небрежность, поскольку она могла и должна была предусмотреть возможные последствия своих действий в виде смерти пострадавшего, но не предусмотрела возможность того, что потерпевший может наколоться на лезвие ножа. Апелляционный суд Николаевской области не согласился с квалификацией действий подсудимой по ч. 1 ст. 119 УК и признал Ш. виновной в совершении умышленного убийства, квалифицировав ее действия по ч. 1 ст. 115 УК, учитывая следующее: за ножом подсудимая целеустремленно ходила в кухню и вернулась с ним к потерпевшему с целью продолжения ссоры. Согласно выводу судебно-медицинской экспертизы, в случае положения ножа лезвием книзу, как утверждала подсудимая, нанесение колото-резаной раны подсудимою Ш. (при ее силе и комплекции), является маловероятным, а также не согласовывается с заключениями иных экспертиз. Кроме того, у потерпевшего выявлен ряд прижизненных повреждений сухожилий, мышц, забоев и ссадин на лице, верхних и нижних конечностях. Также из протоколов допроса свидетелей усматривалось, что потерпевший и подсудная, проживая вместе, систематически ссорились, применяли насилие и угрожали друг другу, что свидетельствует о совершении преступления на основе неприязненных отношений. Изложенное, а также то обстоятельство, что подсудимая держала нож в непосредственной близости от жизненно важных органов пострадавшего, по мнению апелляционного суда, свидетельствовало о том, что подсудимая сознательно допускала наступление смерти потерпевшего (№ 1-кп/469/8/14). То есть, основаниями для вывода суда апелляционной инстанции об умысле на лишение жизни пострадавшего является поведение подсудимой, которое предшествовало событию преступления, в том числе перед его непосредственным совершением, в частности, продолжение ссоры после того, как подсудимая взяла орудие преступления – нож, который держала в непосредственной близости от тела пострадавшего, а также механизм нанесения телесного повреждения, что стало причиной смерти.

По материалам обобщения Высшим специализированным судом Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел судебной практики рассмотрения криминальных производств по преступлениям против жизни и здоровья за 2014 год, утвержденного Постановлением ВСС от 3.06.2016 г. № 3.

_______________________________________________

Публикация – август 2016 года